Женева на перекрестке веков
Женева
Многих писателей, художников и мыслителей привлекала Женева. Этот город никого не оставляет безразличным, независимо от того, просто ли вы проезжаете через него, останавливаетесь там или же о нем размышляете. Среди отзывов о Женеве можно найти немало эстетических рассуждений, в которых прославляются красоты пейзажа и чистота воздуха, но эти похвалы, как нам кажется, скорее проистекают из снисходительности восхищенного взгляда путешественника, чем из характерных черт самой Женевы. Другого рода замечания, одно из которых принадлежит Д’Аламберу, акцентируют внимание на высоком уровне образованности жителей Женевы, их тяге к знаниям и очевидно, имеют большую значимость.
И все же самые удивительные из такого рода признаний были произнесены государственными деятелями, которые уделили внимание анализу ее политического положения. Так, если Мирабо сравнивал Женеву со «…стаканом воды, в котором бушует буря», то Талейран не побоялся сказать: «Существуют пять континентов и, кроме того, на свете есть Женева». Рассказывают, что во время Венского конгресса кто-то из дипломатов, раздраженный тем, что неприметной Женеве было отведено столь много места в переговорах о судьбах мира, заметил: «Но ведь ваша Женева – это не более чем песчинка». На что граф Каподистрия ответил: «Вы ошибаетесь. Женева не песчинка. Это зернышко мускуса, которое наполняет своим ароматом всю Европу».
Оценки Мирабо, Талейрана, Каподистрии – лишь отдельные примеры. При желании можно привести имена других знаменитостей, которые придавали Женеве совершенно особое значение в сообществе наций. Тому, кто здесь никогда не бывал, подобного рода определения могут внушить мысль, что речь идет если не о большой, то, по крайней мере, о могущественной стране. На самом деле это не так. Женева, где и сегодня проживает менее полумиллиона жителей, – это один из самых маленьких кантонов одной из самых маленьких европейских стран – Швейцарии.
Ничто не говорит о мощи этой страны, наоборот, все свидетельствует о ее слабости. Вот почему создается впечатление, что город на берегу Лемана находится в положении, по меньшей мере, парадоксальном; его размеры и могущество не стоят даже слов, и, тем не менее, он пользуется международным авторитетом, который возвышает его до ранга наиболее влиятельных государств планеты. При виде столь лестного исключительного положения невольно задаешь себе вопрос: может быть, причина внимания и восхищения, ореолом окружающие Женеву, кроется в искусном умении избегать тех препятствий, которые обычно становятся камнем преткновения для небольших политических общностей? В противном случае пришлось бы более подробно исследовать, что это такое – слава Женевы, и выяснить, не является ли поверхностным тот ее привлекательный образ, который сложился в литературе? Если же окажется, что звучащие в адрес Женевы комплименты заслуженны, то останется неясным вопрос: как этому городу удается совершать своего рода подвиг – оставаться небольшим и, тем не менее, всемирно известным?!
