Виляны. Костел Михаила Архангела и Бернардинский монастырь
В считанных минутах езды от Вараклян находятся Виляны. В старину на Руси место называлось Велионами. Виляны упоминаются в исторических источниках сравнительно поздно: в 1495 году Вилянами на «ленном праве» владел некий де Лоэ. В 1725 году Виляны становятся собственностью Михаила фон Рика. Он вверил духовную жизнь своих подвластных монахам-бернардинцам, которые прибыли в Виляны в 1752 году.
Годом позже была завершена постройка костела Михаила Архангела. При нем бернардинцы возвели здание монастыря, а неподалеку — школу. В 1842 году местечко становится собственностью Яновского, который построил здесь одну из трех крупнейших механических льнопрядильных фабрик России. В прядильне было 40 машин, которые обслуживались 177 рабочими.
Наиболее представительным архитектурным произведением Вилян является ансамбль, состоящий из костела, монастыря и ограды с ее внушительными воротами, образующими как бы дополнительный портал храма. Нельзя сказать, что вилянский костел — самый красивый в Латгалии, но почему-то он представляется неким идеальным типом, слившим воедино парящую легкость готики с фантазией барокко. Уже издалека заметна присущая готике заостренность башен и кружевная ажурность внешнего декора. Западный фасад особенно хорош в лучах заходящего солнца, когда из плоскости стены выступают мельчайшие детали рельефа, превращая белизну стен в тонкий узор.
Башни выделяются сильно выдвинутыми пилястрами-контрфорсами, придающими им большую прочность: во вторую мировую войну заложенные в звонницы немецкими войсками взрывные устройства не смогли полностью их разрушить. С декоративной точки зрения контрфорсы подчеркивают глубину проемов, придают им и аркам дополнительную рельефность. Ажурность всего сооружения получает свое завершение в затейливых шпилях, возвышающихся над люкарнами и шарами пилястр.
Главный акцент внутреннего убранства лежит на тектоническом (по классификации Б. Р. Виппера) алтаре. Он исполнен в виде большого эдикуля, окаймленного с двух сторон восемью сгруппированными попарно колоннами коринфского ордера. Римский тип алтаря подчеркнут надписью на архитраве «QUIS UT DEUS». Это латинский перевод древнееврейского имени покровителя церкви Мика Эль (Михаил) — «Кто, как Бог».
Интересны кафедра, а также дубовые исповедальни, которым перевалило за четверть тысячелетия. На месте разрушенного войной органа завершается строительство нового.
В южной стороне, параллельно церкви расположился двухэтажный жилой дом, где некогда находился монастырь бернардинцев. Бернардинцами в Польше и Литве, а значит и в Латгалии называли монахов францисканского ордена, имевших средней суровости устав. Францисканцы в отличие от иезуитов и доминиканцев не требовали от своей братии большой учености. Туда мог поступить всякий, обнаруживший призвание к нищенской и богомольной жизни. Основатель ордена Франциск из итальянского города Ассизи (1181 — 1226) призывал к подражанию бедной и скитальческой жизни Христа.
Францисканец, одетый в поношенную коричневую рясу с капюшоном, перепоясанный веревкой, в стоптанных башмаках, был нищ как церковная крыса, но оставался неизменным весельчаком, кладезем бесконечных анекдотов, историй и новостей, охотником поесть и посмеяться. Он всегда был желанным гостем в небогатой событиями крестьянской избе. Анекдоты анекдотами, но речь в конце концов приводила к разговорам благочестивым: не потехи ради, а для проповеди ходил монастырский брат по дворам. Но его не сторонились: последователи великого нищего из Ассизи всюду воспринимались как свои.
Именно проповеднический характер монашеских братий, обосновавшихся в Латгалии, определял тип построек, в которых они обитали. Классический католический монастырь состоит из двенадцати братьев и приора (настоятеля). В Латгалии полных монастырей было мало. Для того чтобы заботиться о приходе, держать начальную школу и вести в округе миссионерскую работу, достаточно было и четверти монастыря, то есть трех братьев и приора. Именно такой монастырь существовал в Вилянах. Поэтому типичное здание латгальского монастыря — прямоугольный дом, расположенный параллельно зданию церкви. От монастыря в храм обычно ведет крытый ход, который защищает от зимней и ночной стужи часто посещающих богомолья обитателей монастыря.
Сама же личность Франциска Ассизского, будоражившая воображение поэтов и мыслителей Европы на протяжении веков, не осталась незаметной и здесь — в Латвии. Франциск был современником величайшего из владык мира — папы Иннокентия III, лично благословившего епископа Альберта на крестовый поход в Ливонию. Жил он в пору, когда церковь из гонимой, кровью первых мучеников окропленной общины, стала владычицей мира. Папа, епископы, аббаты соперничали в богатстве и славе. А где духовное убежище бедных, гонимых и обделенных?
Путь указал сын богатого ассизского торговца сукном Иоанн, прозванный Французом, или Франциском, за знание французского языка и песен трубадуров. Оставив отцовский дом, вчерашний участник феодальных междоусобных войн Ассизи и Перуджи, неизменная душа пирушек и увеселений, возвращаясь с очередного пира,
принимает внезапное решение обвенчаться с «самой благородной, богатой и красивой невестой». Невестой была Нищета. В обеденное время он собирает по городу объедки и ими питается, работает у крестьян и ремонтирует старые церкви за скромное пропитание, призывает всех к умеренности, покаянию и чистоте сердца. Наделенный поэтической душой, ассизский аскет тонко чувствовал природу. Безропотно принимал все приготованное судьбой. Даже смерть он величал «сестрицей», освобождающей его от телесной оболочки.
Стыдившийся славы, Франциск тем не менее получил всемирную известность. О нем написаны сотни работ философского, исторического, биографического жанров. Увлеченные авторы приписывают ему чуть ли не открытие эпохи Ренессанса. Не вдаваясь в академические споры, можно с уверенностью сказать, что многие выдающиеся латышские мастера поэтического слова, воспевавшие человека и природу, испытали на себе влияние ассизского аскета.
Словно цитата из биографии Франциска звучат строфы Вилиса Плудона:
«Колокол вечности нас позовет…
Скоро! — так будем как малые дети:
Им несравненную радость дает
Самая малость на горестном свете:
Камешек гладкий, орешек любой…
Колокол вечности кличет домой».
Вилис Плудон, Ян Порук, Фриц Барда, Карл Скалбе, Ян Судрабкалн. Разве перечислишь всех, в чьих проникновенных строках звучат близкие пантеистической душе латыша струны, затронутые тогда, в XIII веке, нищим поэтом из Ассизи?
Первоначально вилянский монастырь был одноэтажным. В 1832 году в связи с событиями в Польше монастырь и школу при нем закрыли. Однако в 1924 году при костеле вновь обосновались монахи — мариане — уже местное, латвийское ответвление францисканства. Тогда и был выстроен второй этаж. Во время последней войны немецкие войска пытались взорвать здание, в результате часть его была разрушена.
Вспоминается, как цвели белые лилии в монастырском саду в 50-х годах, заполняя окрестные улицы сладким ароматом. Такова была древняя традиция — при монастырях растить эти нежные цветы, символизирующие чистоту и непорочность. С монастырскими лилиями связаны многие задушевные легенды.
Теперь старый сад неухожен и порос бурьяном. В здании монастыря сохраняется одна из бывших келий в прежнем виде. Железная кровать с жестким матрацем, низкая шведская печка, распятие, маленький столик и старинные портреты, принесенные сюда из других помещений закрытой обители.