Борисоглебский собор и Никольская церковь
Примером взаимного проникновения соседствующих строительных традиций является Борисоглебский собор (ул. Таутас, 2), построенный неизвестным архитектором в 1905 году для нужд расквартированных в Двинске воинских частей.
Обозревая его снаружи, замечаешь в восточной части четверик с кокошниками, увенчанный пятью декоративными главками. От четверика к притвору со стилизованным шатром тянется необычно длинная трапезная, больше напоминающая гражданские постройки «неорусского» стиля 80—90-х годов XIX века. С запада и востока во всю длину расположены более низкие пристройки, подобные боковым нефам барочных костелов.
Стоит зайти в церковь, чтобы обнаружить, что перед нами действительно трехнефная в плане базилика. Четверик на восточном конце не что иное, как алтарная часть. В глубине зала — темной полировки дубовый резной иконостас, декорированный в русском стиле. Иконы его — копии творений В. М. Васнецова из Владимирского собора в Киеве. Краевед начала века С. П. Сахаров пишет также о фресках — «копиях васнецовского письма», однако, их судьба неизвестна — стены покрыты краской.
Сдержанный стиль интерьера поразительно контрастирует с обильным и праздничным наружным декором — порталами, наличниками, аркадами, пилястрами, колоннами. Некогда златоглавое здание пользуется славой самого красивого русского храма Латгалии.
Тут же неподалеку, в окружении столетних лип, стоит еще одна русская церковь: старообрядческий храм св. Николы. Старообрядцы стали прибывать в Латгалию во второй половине XVII века. Поток беженцев продолжился и при Петре I. Старообрядцы, приверженцы старых обычаев, не принимали его заморские новшества. Ирония судьбы заключалась в том, что путь тверских изгнанников лежал на запад — в ту самую Ливонию, откуда поначалу и приходили петровские нововведения. Несмотря на всевластие католической церкви, обстановка в польской Инфлянте была более вольготной: Латгалия стала их второй родиной.
Жестокие преследования на родине, строгость религиозных предписаний сделали раскольников отличными от их собратьев. «Старообрядцы, — писал ученый краевед Без-Корнилович, — трезвы, расторопны, трудолюбивы, но горды и недоверчивы: между ними честное слово действительнее всяких письменных обязательств. В избах и одежде соблюдают чистоту и опрятность; любят жить в довольстве, занимаются домостроительством, пчеловодством, извозами: по деревням скупают мед, воск, сушеные белые грибы, полотна, нитки; у помещиков в садах закупают яблоки, груши, ягоды; развозят их по городам и местечкам».
Церковь строилась в 20-е годы XX века, и в ее внешнем облике несомненно проступает желание подчеркнуть, что старообрядцы придерживаются не только русской архитектурной традиции, но и причастны к западной почве, с которой их связывает многовековая история.