Нарративные тексты эпохи централизации
С XIII в. из хроники вновь все более и более исчезают местные интересы. По аналогии с жизнью и с эволюцией политической власти централизуется и историография. Это особенно характерно для страны Плантагенетов и для страны Капетингов. Исторические писания Англии все больше собираются вокруг аббатства Сен-Альбанского, почти официального центра историографии. Известные по именам или безымянные монахи этой обители, находясь в постоянных сношениях со двором, собирают государственные акты и отдельные мемуары. На переломе XII и XIII вв. здесь собрал свои материалы и писал выдающийся историк Матвей «Парижский» (смысл этого эпитета неясен). Его «Chronica Maiоr» и его «Historia Anglorum» по точной документированности, по сильному чувству реального, по несомненному сочувствию оппозиционным и освободительным течениям эпохи – одна из интереснейших и ценнейших хроник эпохи.
В Париже, вместе с Капетингами вернувшем утраченное (в каролингские века) значение и поднявшемся до положения национальной столицы, создается почти официальная историография в «Сен-Денийской хронике», которая вновь пишется в обители патрона династии св. Дионисия, вырабатываясь в некий «путеводитель» по знаменитой базилике-усыпальнице королей. Начало ей положено в «Gesta Philippi August!» монаха Ригора, «гота» (аквитанца) по происхождению и врача по профессии. Его продолжателем будет Гильом, тоже не парижанин, но бретонец – факт характерный для эпохи. Он же был автором поэтической истории «Августа» («Филиппида»). Обе хроники, сложенные в Сен-Дени, продолжены Приматом, а затем, в век Людовика IX, Гильомом де Нанжи, который сам уже озаботился переводом краткой формы своей хроники на французский язык, чтобы открыть таким образом две параллельные серии «Сен-Денийских хроник»: латинскую и французскую, которые и продержатся до конца XV в. Рядом с этим следует отметить возрождение «всемирной историографии» и особого рода писаний, отчасти; символико-исторического стиля, авторами которого будет весьма деятельная в Париже порода ученых схоластиков-доминиканцев. Таково «Историческое зерцало» (Speculum historiale) Винцентия из Бове, составляющее часть его общего «Зерцала» (Speculum mundi).
В Германии после ряда более или менее солидных историй: местного содержания – отмечаем особенно Адама, епископа Бременского, «Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum» – для истории и географии Севера; после еще более длинного ряда малооригинальных «хроник» и «каталогов» императоров и пап, из них, однако же, следует отметить законченный в 1277 г. большой – «всемирного характера»,– не слишком оригинальный,. но обстоятельный «Chronicon pontificum et imperatorum» чеха родом, хотя в качестве епископа Гнезно носившего эпитет Polonus, Мартина из Опавы (Троппау) (MG SS XXII) – пробуждение хроник на немецком [языке], отличающихся преимущественно местным интересом (издаются с большой тщательностью в томах in 4° MG: Deutsche Chroniken: Scriptores qui lingua vernacula usi sunt).
